Кто богаче, тот и главный

Страны Центральной Азии могут предложить друг другу и миру только одни и те же продукты.

Мировой финансовый и экономический кризис заставляет пристальней взглянуть на экономическое взаимодействие стран Центральной Азии с Россией, Китаем и между собой. Старший научный сотрудник Института экономики Российской академии наук Елена Кузьмина рассказала, почему экономическая интеграция стран Центральной Азии идет так трудно и медленно, почему Россия не может конкурировать с Китаем в этом регионе и почему у Москвы до сих пор нет центральноазиатской стратегии.

- Страны Центральной Азии, действительно, очень бедны?

- Таджикистан и Киргизия входят в десять или пятнадцать беднейших стран мира. Киргизии поэтому и предлагали участвовать в программе ХИПИК.

- Но у этих стран ведь есть какие-то ресурсы…

- Да, немного газа, немного урана, золота. Но месторождения газа там не разработаны, в Киргизии уран – так называемый «хвостохранилищный», хотя на него и обратила внимание российская компания Ренова.

- Уголь?

- В регионе уголь есть в Казахстане и Узбекистане. Но рынок угля в мире уже поделен, найти новые рынки сбыта практически невозможно, только если внутри центральноазиатского региона.

- А если подпишут еще один киотский протокол – то уголь вообще запретят сжигать.

- Ну, так это если подпишут… Не забывайте: даже если страны Центральной Азии что-то и подпишут, то не факт, что они будут следовать этим соглашениям… Такая восточная особенность.

- А Туркмения тоже входит в число беднейших стран?

- О Туркмении очень сложно говорить, внешний мир вообще не может дать реальную оценку уровня доходов населения. Они не допускают к своей статистике, мы имеем только официально опубликованные цифры, но они больше прогнозные, чем реальные.

- Экономики стран Центральноазиатского региона однотипны?

- Это ресурсные экономики. Много ресурсов у Казахстана и Узбекистана, гораздо меньше – у Киргизии и Таджикистана.
Но главное, что нужно понять: рынок давно распределен, а у стран Центральной Азии – одни и те же продукты, с которыми они могут на мировые рынки выйти. Это — нефть, газ, уран, золото. Да, эти продукты востребованы в мире, но страны Центральной Азии становятся соперниками и конкурентами. И друг с другом они не могут торговать, потому что они все производят одно и то же: сырье и сельскохозяйственную продукцию. У них на внутренних рынках одни и те же товары. Им нечего предложить друг другу.

- Вы хотите сказать, что экономическая интеграция между странами Центральной Азии невозможна?

- Сегодня да, причем она невозможна даже в масштабах географического региона, включая Афганистан, Монголию и Синьцзян-Уйгурский автономный район. Странам Центральной Азии нужен рынок, который могут дать только Россия или Китай. Россия покупает в Узбекистане автомобили, Россия сотрудничает с Казахстаном в области атомной энергетики … Китай идет в Центральную Азию очень быстрыми темпами.

- Под флагом Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Ведь в ШОС практически нет общерегиональных программ, только двусторонние соглашения между Китаем и странами Центральной Азии?

- У китайцев есть программа экономической и культурной экспансии в Центральной Азии. Они не вмешиваются в политику, видимо, считая, что после экономической экспансии политическая составляющая «подтянется» сама.

- А чем России плохо, что в регион идет Китай?

- Потому что китайцы тихо занимают наш рынок. Все товары народного потребления в регионе уже китайские.

- Это не наш рынок. Даже если Россия вдруг опомнится и придет в Киргизию с сетью супермаркетов, набитых российскими товарами народного потребления, — их никто не станет покупать. Российские товары гораздо дороже китайских.

- Да. Причем товаров, которые мы можем предложить, в России все меньше и меньше.

- Тогда причем тут китайцы? Россия сама не идет на этот рынок, ей нечего предложить, если я правильно понимаю. Никто Россию специально не вытесняет.

- Конечно. Китайцы занимают освобождающееся место. Откровенного экономического противостояния между Россией и Китаем в Центральной Азии нет. Китай честно подождал около десяти лет, официально признавая приоритет России в регионе, а потом китайцы поняли, что если они не займут этот рынок, то на него придут или европейцы, или страны Южной Азии. Но на свой рынок Китай центральноазиатский бизнес не пускает. Вся торговля с Китаем идет либо на территории стран Центральной Азии, либо у границы.

- Но приход Китая в регион как-то поднимает экономику этих стран?

- В какой-то степени да.

- И чем это плохо для России? Россия же заинтересована в том, чтобы эти страны не рухнули окончательно?

- Китай не поднимает им экономику, он не дает им полностью обнищать. Но Китай почти не инвестирует в промышленность региона, не строит там предприятия. Их интересует только торговля товарами и инфраструктурные проекты – дороги, трубопроводы. Китай заинтересован в выходе на Европу и Индию не только через океан. Даже кредиты Китай дает только под свои товары.

- Кроме того, что странам Центральной Азии нечем заинтересовать друг друга в плане торговли, есть еще причины, которые тормозят интеграцию? Ведь там не только экономического сотрудничества не получается – практически ни о чем договориться не могут…

- Это пока, должно пройти время. В регионе слишком много внутренних неразрешенных вопросов. Начать с того, что границы между государствами были проведены, скажем так, своеобразно, и возникают постоянные споры; есть анклавы. Кроме того, в регионе два государства претендуют на роль лидера. У Казахстана много денег, во всяком случае, так было до кризиса, там более развитая экономика, и они хотят быть лидерами, опираясь на западные принципы…

- Кто богаче, тот и главный?

- Да. Но есть и этнокультурная стратификация, согласно которой оседлые народы в регионе имеют более высокий статус. Поэтому Узбекистан тоже претендует на лидерство в Центральной Азии, хотя экономика у него слабее. Но – это важно – экономический потенциал у Узбекистана не меньше, чем у Казахстана. Борьба за лидерство не дает странам возможности договариваться. Посмотрите, чего только они не придумывали. И Центральноазиатский Союз, и Центральноазиатское Экономическое Сообщество, и Союз Центральноазиатских государств… И ничего не получается, все решения только на бумаге. Можно еще вспомнить споры, возникающие по воде, газу, электроэнергетике между узбеками, таджиками и киргизами…
Одной из причин, почему Узбекистан вышел из ЕврАзЭС, было подписание договоров по строительству Прикаспийского трубопровода. Из Туркмении по этому договору пойдут две ветки, одна новая через Казахстан, вдоль Каспия, а другая — модернизированная и расширенная – через Узбекистан. И Туркменистан сразу заявил, что ему удобней вести газ через Казахстан, и начал придерживать газ, идущий через Узбекистан. Много раз при переговорах происходило одно и то же. И если Газпром договаривался с Туркменией, то Узбекистан тут же находил легальные и нормальные поводы, чтобы не участвовать в соглашениях или блокировать их. А если Газпром находил подход к Узбекистану, то уже Туркмения говорила «нет».

- Узбекистан и Туркменистан тоже не могут поделить пьедестал?

- Там давняя сложная межэтническая история отношений, начавшаяся еще до их вхождения в Российскую империю. Я историк по первому образованию, хорошо знаю эти проблемы. В регионе этнокультурные противоречия настолько сильны, что соображения политической или экономической целесообразности часто отходят на второй план.

- И ни одно экономическое объединение таких «партнеров-противников» не будет работать? Потому что они друг друга блокируют?

- Пока так. Есть еще один нюанс, о котором редко говорят: все эти государства в современных границах существуют лишь с 1991 года и пока проходят стадию национального становления. Любая интеграция предполагает наднациональные объединения, иначе это не интеграция, а простая кооперация. Но наднациональные объединения могут возникнуть, только если эти страны укрепятся в своей национальной и государственной состоятельности. А они до сих пор историю переписывают, и все у них виноваты, одних и тех же исторических личностей поделить между собой не могут… Это естественный процесс, конечный во времени. Должно смениться поколение национальных элит. Не сама элита – в Центральной Азии, в отличие от России, радикальной смены элиты не произошло. Я довольно подробно об этом писала в своей книге «Геополитика Центральной Азии» в 2007 году. Выстроенная в странах Центральной Азии жесткая вертикаль верховной власти плавно перетекает в многочисленные властные клановые пирамиды. Разрушить клановые связи не удалось ни одному президенту. Они лишь уравновешивают эти связи частыми кадровыми перестановками без скидок ближайшему окружению.

- А Россия, выстраивая отношения со странами Центральной Азии, как-то учитывает борьбу за лидерство в регионе?

- Россия не сотрудничает с регионом. Россия сотрудничает со странами, стараясь их не пересекать.

- Особенно Россия не пересекла их в Ташкенте.

- Я думаю, это был жуткий недогляд.

- А сейчас будут ратифицированы инвестиции в строительство Камбаратинской ГЭС в Киргизии, и Ташкент уже дает понять, что недоволен…

- Россия ведет постфакторальную политику в Центральной Азии, у нее нет четкого представления, нужен ли ей весь регион, или только страны-лидеры. Нет стратегической программы.

- Почему? Может, России вообще не нужен этот регион?

- Как это – не нужен? Как могут быть не нужны соседи? А как тогда справляться с тем же наркотрафиком, в одиночку? А где искать новые рынки сбыта? Просто в России очень сильно обновилась элита. У нас молодая элита…

- Не очень образованная, да?

- Ну, вы все хотите своими именами назвать… У нас есть сильные аналитические центры, и не только Академия Наук. Есть хорошие эксперты и в МГИМО, и в МГУ. Отличный подбор экспертов в фонде «Наследие Евразии». Совет по обороне и внешней политике еще в 2006 году четко и внятно написал, что и как России нужно делать, в том числе и в Центральной Азии.

- И что? Как говорится в одной хорошей книге, «рукопись прочитали»?

- У российской правящей элиты пока нет привычки прислушиваться к экспертному сообществу. К тому же многие считают, что вкладывать в Центральную Азию не нужно, раз это экономически нецелесообразно. Но политическую выгоду невозможно подсчитать на калькуляторе, там другая прибыль. Конечно, все межгосударственные отношения строятся на экономике, но создание дружественного и безопасного пространства вдоль своих границ – это задача любого сильного государства.

Мария Яновская

Фергана.ру